О ЛЮБВИ, ЧАРАХ И ПРИВОРОТАХ
Описание. Юный принц Третьего Дома Артафиндэ только начал осваивать искусство плетения чар…И вообще, несовершеннолетний Финрод был изряднейшим хулиганом!
Персонажи. Мелькор, старшие принцы Финвион, их разнообразные дети. Близнецов еще нет, не уродились, но уже вот-вот. Так что самый младший у Феанора временно Куруфин.
Рейтинг. Ну, там с матом и обсценной лексикой…
Права. Все права и герои принадлежат Профессору.
И как обычно – все слегка АУ, малость ООС, наверное, пресловутый флафф, потому как про любовь, стеб, хулиганство, ржач. А, да – если Маглор говорит Финроду, что он его любит – это нормальная родственная привязанность, а не то, что некоторые подумали.А черешня весной – потому что ранний сорт, и потому что Тирион расположен в тропическом поясе! И даже Мелькор еще не вовсе уж мудак (вот вам и первое ругательство!)…
Далее можно идти под кат и в коментыПосле занятий в доме музыки Финрод и Маглор сидели на крыше террасы резиденции Третьего дома, объедали прямо с дерева раннюю черешню, изредка плевались друг в друга косточками и беспечно болтали о разном. В частности, Финрод делился со старшим кузеном своим новым достижением в плетении чар – по случаю имевшей место быть позднеЙ жаркой весны и всеобщего сезонного любовного томления он научился делать самые настоящие привороты!
- Представляешь, Лаурэ, можно эту заклинательную песню спеть вот так и вот этак – и тот, кому ты ее поешь, тут же влюбится в того, кого увидит первым.
- И скорее всего, это будешь ты, - засмеялся Маглор. – Оно тебе надо? Кого ты привораживать собрался, чародей мелкий?
- А, не знаю еще. Мне как-то и без этого удается, но оно вот взяло и сделалось. Ну, хочешь, тебя приворожу? – в васильковых глазах Финрода затанцевали веселые искорки.
- Да я тебя и так люблю! – Маглор прицельно плюнул в кузена косточкой и заинтересованно спросил: – А ты это на ком-нибудь уже испытывал?
- Ну-у-у-у, - протянул Финрод, - я спрятался за шторой в столовой и спел эту песню, когда там был отец…
- И что получилось?
- Когда я закончил петь, вошла мама! – и рассказчик звонко расхохотался. – Папа ее обнял, но он всегда так делает, так что я не знаю!
- Не, это не считается! – решительно тряхнул своими иссиня-черными волосами Маглор. По его глазам было видно, что идеей он очень даже проникся, и, как всякий уважающий себя феаноринг и песнопевец, желает поставить практический опыт. – Надо это на ком-то другом испробовать.
- На ком? У тебя есть кто-то на примете? – Финрод лукаво прищурился и сам стал как приворотное заклятие, очень озорное и симпатичное. Принц Артафиндэ был совершенно обворожителен от природы, безо всяких заклятий.
Маглор задумался.
- Папа в таких случаях обычно говорит «ищите, кого не жалко»…
Прикинув ближайшее окружение, друзья-кузены пришли к неутешительному выводу, что осчастливить-то им и некого – все были или надежно пристроены, или же по ряду причин в этаком невероятном счастье не нуждались. Ну и, в общем-то, своих было жалко всех.
- Эхе-хе, - пригорюнился Маглор, - и испытать-то не на ком. Хоть в Валмар езжай. Или в Альквалондэ. Там знакомых мало.
- Кстати, о поехать, - Финрод вытянул шею и посмотрел с крыши на перспективу улицы, - вон едет кто-то.
Маглор послушно воззрился в том же направлении. Действительно, по улице ехал одинокий всадник на крупном черном коне. Фигура все приближалась, и скоро юноши смогли четко рассмотреть, что это был весьма нехлипкого сложения блондин с волосами до пояса, в черно-фиолетовых одеждах. Между тем, воздух вокруг начал характерно позванивать. По сонной от весенней жары улице Тириона продвигался не просто всадник – а кто-то из Стихий.
- Это кто ж такой? – вслух удивился Финрод. – Похож на Манвэ, но тот скорее удавится, чем черное наденет. Ульмо с бородищей, и из моря не вылазит, Оромэ брюнет, Намо и Ирмо тоже, Тулкас рыжий и в татуировках, Ауле…
- Всех вспомнил, знаток высших сил? – с мягкой насмешкой проговорил Маглор. – На секундочку, у Манвэ есть старший брат. И его не столь давно выпустили из заключения в Мандосе.
- Так это Мелькор? – неподдельно изумился первый принц Третьего дома. – Надо же, а я думал, что он черный и страшный должен быть!
Маглор не ответил – но лицо его приняло некое странное выражение.
- Финдэ, - сказал он. – Он ведь всяко мимо твоего дома сейчас проедет?
- А куда ему деваться, улица-то прямая, сам знаешь!
- Финдэ, а нам его жалко? – физиономия Маглора была абсолютно непроницаема.
- Да вообще-то нет, - Финрод покосился на двоюродного брата и неуверенно хихикнул. – Но знаешь – он же все-таки вала… а вдруг не прокатит?
Маглор развеселился окончательно.
- Не прокатит – будем считать, что ты просто громко спел очень красивую песню о любви! Но, говорят, любви подвластны все! Главное, чтоб он никого из нас не увидел, а то труба… Я не хочу, чтобы в нас с тобой падший вала влюбился!
- Еще не хватало! – захлопал ресницами Финдэ. - А как ты собираешься сделать так, чтобы он меня послушал?
Принц Макалаурэ Канафинвэ красноречиво посмотрел на растущую прямо рядом с террасой айву. Плоды ее были еще незрелыми, и потому очень твердыми. Расстояние от террасы до улицы было весьма небольшим… Юноши переглянулись, дружно распластались на крыше, а Маглор еще и на всякий случай отполз подальше, чтобы, не дай Эру, не взглянуть на кузена, когда тот начнет петь. Петь-то он, конечно, будет в адрес Мелькора, и смотреть тоже на него, но чем майар не шутят… С улицы их видно не было – мало того, что проказники лежали на плоской поверхности, так еще и были надежно скрыты ветвями растущих вокруг деревьев и высоких кустов.
Мелькор ехал по улицам Тириона, с одной стороны, чтобы просто развеяться и покататься (ему только-только разрешили удаляться из Валмара куда-то еще, и грех было этим не воспользоваться!), а с другой, у него была вполне определенная цель: разведать, кто и где тут живет, и по итогам разведки спланировать свою вредоносную подрывную деятельность. Заключение в Мандосе, увы, не исправило его ни на йоту, как бы того ни хотели сородичи! Разве что научило притворяться еще лучше и тоньше.
Мятежный вала неторопливо продвигался мимо окруженных садами нарядных особняков, думал о чем-то приятном и необязательном, как вдруг услышал чарующую мелодию, и одновременно пребольно схлопотал чем-то твердым по затылку.
- Ох ты ж! – Мелькор поморщился от неожиданности, завертел головой туда-сюда, и невольно вслушался в льющуюся песню, так как был отнюдь не чужд музыкальному искусству. Конечно же, он ощутил и разлитые в жарком воздухе чары, расслышал их природу и лениво усмехнулся. Надо же, какому-то малолетнему сопляку не повезло в таком кромешном идиотизме, как эта их любовь, и он теперь тренируется в приворотных чарах, видимо, на что-то надеясь. Хотя, Мелькор не смог это не признать, заклинание плелось искусно и уверенно – очевидно, невзирая на юный возраст, у неведомого певца явно был к этому настоящий талант! Что ж, удачи тебе, мальчик, расслабленно подумал вала. При таких изрядных способностях ты вполне получишь от своей строптивой возлюбленной все, что пожелаешь! Только жениться потом придется, а ты вроде несовершеннолетний еще…
Отзвучали последние такты, Мелькор тронул поводья, и шагом поехал дальше. Финрод выдохнул, аккуратно пихнул локтем Маглора – и оба проказника скатились с крыши в сад.
- Ух ты! Похоже, получилось! – глаза у юного чародея прямо-таки светились.
- Похоже, да, - с энтузиазмом согласился Маглор. – Ты пел для него, и он это слушал до конца! Теперь ему остается кого-нибудь встретить!
- Главное, чтоб не Тулкаса, - заключил Артафиндэ, и оба, не сговариваясь, согнулись от смеха пополам. О том, что Мелькор может повстречать кого-нибудь не менее неподходящего, два хулиганствующих вьюноша как-то не задумались!
А Мелькор продолжал свой неспешный путь, любовался городским пейзажем, строил планы – и внезапно резко тормознул коня. За оградой одного из домов он увидел высокого черноволосого нолдо, который, по случаю жары будучи раздетым до пояса, сосредоточенно окапывал в саду какой-то плодово-ягодный куст, при этом что-то весело насвистывая. И тут пазл сложился. Мелькор осознал, что решительно не представляет, как он до этого жил без Куруфинвэ Феанаро. Финрод и правда был очень, сильно, неприлично талантлив!