пятница, 10 сентября 2021
"Паук великолепно проводил время. Он никогда не работал в офисе. Он вообще никогда не работал" (с) Нил Гейман, "Дети Ананси"
НЕМНОГО О ПРЕПОДАВАТЕЛЯХ,ПОКОЙНИКАХ И ДРУЗЬЯХ
Как в любом приличном городе, окромя городских сумасшедших и склочных журналистов, есть у нас и свой университет, с кучей факультетов и направлений, где, ясное дело, учится уйма народу. Я вот лично учусь на медицинском факультете, куда меня запихнул папа, одержимый идеей, что во всякой уважаемой семье должен быть свой врач и юрист. На роль юриста он определил моего старшего братца Хуана, но тот, из природной лени и склонности пинать балду, симулируя общую недоразвитость и даже легкую степень дебильности, пока ухитряется изворачиваться, уже дважды провалив вступительные экзамены (причем я даже сомневаюсь, что он это специально, у него само получилось). У меня же прикидываться идиотом выходило плохо (с репутацией лучшего выпускника школы – тем более!), так что я поступил, и вот учусь – на фармацевта-провизора. В общем, ничего, даже нравится – а что теперь все смотрят на меня как на помесь отравителя с наркодилером, то так, побочный эффект.
Как и полагается, у нас имеются самые разные преподаватели: кто-то много и строго требует – но зато у них на лекциях интересно, кто-то зануда и формалист (нет, не от слова «формалин»!), кто-то пофигист… И, конечно же, водится у нас и свое штатное факультетское пугало. Зовется оно профессор Ферранте Трастамара, преподает патанатомию. Студенчество его иронично называет «король всея покойницкой». Предмет свой он знает неплохо – но сам по себе является премерзким желчным типом с отвратительным характером, студентов, похоже, ненавидит как класс и биологический вид, и обожает над ними издеваться. Есть у него, среди прочих, фирменное садистическое развлечение: он страсть как любит валить студиозусов на зачетах и экзаменах, придираясь к любой мелочи – а потом приглашать на пересдачу «с комиссией», причем не куда-нибудь там, а в нашу университетскую «анатомичку». Вы подумали, что пересдача с комиссией – это хорошо и честно? Вы просто не знаете профессора Трастамара! В его исполнении «пересдача с комиссией» выглядит так: заваленный и ничего не подозревающий студент является в анатомический театр и первое, что видит – длиннющий банкетный стол, за которым в разных позах восседает энное количество довольно несвежих и погано выглядящих забальзамированных трупов. А во главе стола обретается этот упырь… ох, простите, профессор Ферранте, ухмыляется и предлагает трепещущему студентику пересдавать в этой вот изысканной компании. И еще разговаривает с покойниками, лицемерно жалуясь им на то, какой тупой и ленивый студент нынче пошел! Сколько необстрелянных первокурсников попадало там в обморок либо фигурно заблевало весь периметр – никто даже и не брался считать. Разумеется, на профессора за такое неоднократно пытались жаловаться, но с него все было как с гуся вода – в ответ на все претензии он только пожимал плечами и заявлял, что негоже будущим врачам бояться покойников, а кто особо нервный и с тонкой душевной организацией – пусть выберет себе иную профессию. А если учесть, что пересдать с первого раза удавалось немногим… ну, короче, вы поняли!
Еще у него есть такой любопытный конструкт, как внебрачная внучка от внебрачного сына. Зовут ее Санча Сквиллаче, в целом девушка она милая, а в одном деликатном аспекте еще и…хм-м-м… совершенно безотказная. Вплоть до того, что когда на какой-то скучной лекции на военной кафедре кто-то из парней запустил по аудитории листок с глумливым посланием «Кто не трахал Санчу Сквиллаче – поставьте галочку» - лист сделал круг и вернулся пустым. Да, каюсь, грешен, я тоже пару раз причастился – чисто из исследовательского интересу. Ничего необычного не нашел, разве что убедился в правильности народного изречения «у всех вдоль, ни у кого не поперек» - и забил на это дело. Пусть с Санчей братец Хуан возится, ему вроде нравится, а мне это «массовое мероприятие» ни к чему…
Вернемся, однако, непосредственно к мессеру профессору. Я точно знал, что на летней сессии нам впаяли зачет по его труповедческому предмету, столь же точно знал, что зачет у Трастамара – это как два экзамена у всех прочих, и потому готовился обстоятельно и даже, можно сказать, самоотреченно. Вылилось это в недельный недосып и в край задолбанного Микелотто, которого я обязал слушать мои ответы и сверять их с учебником и конспектами. Как мрачно выразился мой бедный друг накануне «часа икс» - «кажется, теперь я знаю про покойников даже то, чего знать не хотел». А уж кто-кто, а Мигель Корелла знал об этой публике много и хорошо! Точнее, он хорошо знал, как они получаются из живых людей, ибо Мике мне не только друг детства, телохранитель и соквартирник, но и, если так можно выразиться, ручной убийца, если вдруг сильно надо кого убить.
Утром в день зачета я обнаружил себя сидящим за столом и спящим лицом в учебник. Я потряс головой, вяло потащился на кухню, умилился на турку свежесваренного крепчайшего кофе и тарелку с бутербродами (Микелотто расстарался перед уходом на свою официальную работу, дрючить и строить охрану папского дворца), влил и впихнул в себя все это – и отправился сдаваться. Обычно я заходил в третьей «пятерке», то есть тогда, когда преподаватель еще не сподобился окончательно озвереть от особых шедевров студенческой тупости, но уже успел слегка подвымотаться.
Поначалу все шло как обычно – из десяти человек пятеро сдали, четверо нет, а моего тезку Чезаре Риарио-Сфорца профессор изгнал со скандалом, заловивши того на шпаргалке и пригрозив, что нажалуется лично его матушке. Я даже почти посочувствовал – монна Катерина, директор лучшей школы в городе, была дама нрава крутого и сурового, и всыпала бы сыночке по первое число. В основном, правда, не за факт применения «шпоры», а за то, что дурак и попался… В общем, я оценил обстановку, прикинул шансы на выживание, набрался решимости – и ступил в логово чудовища, то бишь в аудиторию. Чудовище… то есть, тьфу ты, профессор Трастамара сухо кивнул в ответ на приветствие, неодобрительно покосился на мои, по моде, дырявые джинсы («здесь университет, молодой человек, а не фестиваль хиппи!») и велел тянуть билет. Я вытянул, убедился, что вопрос у меня точно трудностей не вызовет, подготовился – и пошел отвечать. Начал вроде даже неплохо – но постепенно строчки и буквы тезисов начали прыгать перед глазами и наползать друг на друга, потом я словно погрузился в теплую воду…
Очнулся я от того, что меня крепко и основательно встряхнули за плечи.
- А? – встрепенулся я и захлопал глазами.
- Мессере Борджиа! – раздался надо мной скрипучий голос преподавателя. – Спать вы дома будете, а на зачете этого делать не надо. Из-за вас на другую парту все переносить пришлось.
- А-а-а… Я что, заснул? – уточнил я удивленно.
- Представьте себе! – ехидно подтвердил профессор, глядя на меня как опытный людоед на забредшего в его замок ребенка. – А так как вы уснули на половине ответа, которую я так и не сподобился услышать, ибо кое-кого одолела гиперсомния – добро пожаловать на пересдачу. С комиссией!
Трастамаровская «комиссия» заочно уже была мне известна, ибо на факультете о ней ходили легенды; знакомиться с ней я не хотел ввиду её очевидной омерзительности, и потому попытался протестовать:
- Профессор, но я знаю ответ! Можно, я сейчас вам отвечу?
Продолжение в комментах.
Как в любом приличном городе, окромя городских сумасшедших и склочных журналистов, есть у нас и свой университет, с кучей факультетов и направлений, где, ясное дело, учится уйма народу. Я вот лично учусь на медицинском факультете, куда меня запихнул папа, одержимый идеей, что во всякой уважаемой семье должен быть свой врач и юрист. На роль юриста он определил моего старшего братца Хуана, но тот, из природной лени и склонности пинать балду, симулируя общую недоразвитость и даже легкую степень дебильности, пока ухитряется изворачиваться, уже дважды провалив вступительные экзамены (причем я даже сомневаюсь, что он это специально, у него само получилось). У меня же прикидываться идиотом выходило плохо (с репутацией лучшего выпускника школы – тем более!), так что я поступил, и вот учусь – на фармацевта-провизора. В общем, ничего, даже нравится – а что теперь все смотрят на меня как на помесь отравителя с наркодилером, то так, побочный эффект.
Как и полагается, у нас имеются самые разные преподаватели: кто-то много и строго требует – но зато у них на лекциях интересно, кто-то зануда и формалист (нет, не от слова «формалин»!), кто-то пофигист… И, конечно же, водится у нас и свое штатное факультетское пугало. Зовется оно профессор Ферранте Трастамара, преподает патанатомию. Студенчество его иронично называет «король всея покойницкой». Предмет свой он знает неплохо – но сам по себе является премерзким желчным типом с отвратительным характером, студентов, похоже, ненавидит как класс и биологический вид, и обожает над ними издеваться. Есть у него, среди прочих, фирменное садистическое развлечение: он страсть как любит валить студиозусов на зачетах и экзаменах, придираясь к любой мелочи – а потом приглашать на пересдачу «с комиссией», причем не куда-нибудь там, а в нашу университетскую «анатомичку». Вы подумали, что пересдача с комиссией – это хорошо и честно? Вы просто не знаете профессора Трастамара! В его исполнении «пересдача с комиссией» выглядит так: заваленный и ничего не подозревающий студент является в анатомический театр и первое, что видит – длиннющий банкетный стол, за которым в разных позах восседает энное количество довольно несвежих и погано выглядящих забальзамированных трупов. А во главе стола обретается этот упырь… ох, простите, профессор Ферранте, ухмыляется и предлагает трепещущему студентику пересдавать в этой вот изысканной компании. И еще разговаривает с покойниками, лицемерно жалуясь им на то, какой тупой и ленивый студент нынче пошел! Сколько необстрелянных первокурсников попадало там в обморок либо фигурно заблевало весь периметр – никто даже и не брался считать. Разумеется, на профессора за такое неоднократно пытались жаловаться, но с него все было как с гуся вода – в ответ на все претензии он только пожимал плечами и заявлял, что негоже будущим врачам бояться покойников, а кто особо нервный и с тонкой душевной организацией – пусть выберет себе иную профессию. А если учесть, что пересдать с первого раза удавалось немногим… ну, короче, вы поняли!
Еще у него есть такой любопытный конструкт, как внебрачная внучка от внебрачного сына. Зовут ее Санча Сквиллаче, в целом девушка она милая, а в одном деликатном аспекте еще и…хм-м-м… совершенно безотказная. Вплоть до того, что когда на какой-то скучной лекции на военной кафедре кто-то из парней запустил по аудитории листок с глумливым посланием «Кто не трахал Санчу Сквиллаче – поставьте галочку» - лист сделал круг и вернулся пустым. Да, каюсь, грешен, я тоже пару раз причастился – чисто из исследовательского интересу. Ничего необычного не нашел, разве что убедился в правильности народного изречения «у всех вдоль, ни у кого не поперек» - и забил на это дело. Пусть с Санчей братец Хуан возится, ему вроде нравится, а мне это «массовое мероприятие» ни к чему…
Вернемся, однако, непосредственно к мессеру профессору. Я точно знал, что на летней сессии нам впаяли зачет по его труповедческому предмету, столь же точно знал, что зачет у Трастамара – это как два экзамена у всех прочих, и потому готовился обстоятельно и даже, можно сказать, самоотреченно. Вылилось это в недельный недосып и в край задолбанного Микелотто, которого я обязал слушать мои ответы и сверять их с учебником и конспектами. Как мрачно выразился мой бедный друг накануне «часа икс» - «кажется, теперь я знаю про покойников даже то, чего знать не хотел». А уж кто-кто, а Мигель Корелла знал об этой публике много и хорошо! Точнее, он хорошо знал, как они получаются из живых людей, ибо Мике мне не только друг детства, телохранитель и соквартирник, но и, если так можно выразиться, ручной убийца, если вдруг сильно надо кого убить.
Утром в день зачета я обнаружил себя сидящим за столом и спящим лицом в учебник. Я потряс головой, вяло потащился на кухню, умилился на турку свежесваренного крепчайшего кофе и тарелку с бутербродами (Микелотто расстарался перед уходом на свою официальную работу, дрючить и строить охрану папского дворца), влил и впихнул в себя все это – и отправился сдаваться. Обычно я заходил в третьей «пятерке», то есть тогда, когда преподаватель еще не сподобился окончательно озвереть от особых шедевров студенческой тупости, но уже успел слегка подвымотаться.
Поначалу все шло как обычно – из десяти человек пятеро сдали, четверо нет, а моего тезку Чезаре Риарио-Сфорца профессор изгнал со скандалом, заловивши того на шпаргалке и пригрозив, что нажалуется лично его матушке. Я даже почти посочувствовал – монна Катерина, директор лучшей школы в городе, была дама нрава крутого и сурового, и всыпала бы сыночке по первое число. В основном, правда, не за факт применения «шпоры», а за то, что дурак и попался… В общем, я оценил обстановку, прикинул шансы на выживание, набрался решимости – и ступил в логово чудовища, то бишь в аудиторию. Чудовище… то есть, тьфу ты, профессор Трастамара сухо кивнул в ответ на приветствие, неодобрительно покосился на мои, по моде, дырявые джинсы («здесь университет, молодой человек, а не фестиваль хиппи!») и велел тянуть билет. Я вытянул, убедился, что вопрос у меня точно трудностей не вызовет, подготовился – и пошел отвечать. Начал вроде даже неплохо – но постепенно строчки и буквы тезисов начали прыгать перед глазами и наползать друг на друга, потом я словно погрузился в теплую воду…
Очнулся я от того, что меня крепко и основательно встряхнули за плечи.
- А? – встрепенулся я и захлопал глазами.
- Мессере Борджиа! – раздался надо мной скрипучий голос преподавателя. – Спать вы дома будете, а на зачете этого делать не надо. Из-за вас на другую парту все переносить пришлось.
- А-а-а… Я что, заснул? – уточнил я удивленно.
- Представьте себе! – ехидно подтвердил профессор, глядя на меня как опытный людоед на забредшего в его замок ребенка. – А так как вы уснули на половине ответа, которую я так и не сподобился услышать, ибо кое-кого одолела гиперсомния – добро пожаловать на пересдачу. С комиссией!
Трастамаровская «комиссия» заочно уже была мне известна, ибо на факультете о ней ходили легенды; знакомиться с ней я не хотел ввиду её очевидной омерзительности, и потому попытался протестовать:
- Профессор, но я знаю ответ! Можно, я сейчас вам отвечу?
Продолжение в комментах.
пятница, 02 июля 2021
"Паук великолепно проводил время. Он никогда не работал в офисе. Он вообще никогда не работал" (с) Нил Гейман, "Дети Ананси"
ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ТРУДОУСТРОЙСТВА, И, ВНЕЗАПНО, О РЫБЕ С НОГАМИ
В одно симпатичное воскресенье все мое семейство (даже папа, который для блезиру усиленно прикидывается нашим дядей, хотя в городе все всё знают и так) дружной толпой отправилось в «Икею», добывать моему старшему брату Хуану новый диван. Прежнее Хуаново лежбище бесславно почило в бозе – а вернее сказать, пало жертвой обличительных речей штатного городского борца за мораль и нравственность, фра Джироламо Савонаролы. Последний столь пламенно обличал всяческие пороки и призывал избавиться от всего, о них, пороках, напоминающего, что братец проникся – и с моей помощью выкинул диван в окно. Сделал он это потому, что сия старая и заслуженная мебель якобы провоцировала братнину сексуальную распущенность, то бишь, споспешествовала падению нравов, и посему подлежала немедленному суровому изгнанию из жилища (а вообще-то, брат просто новый диван хотел…). Правда, в наших с Хуаном умах бродила также робкая надежда, что грешное ложе заодно прихлопнет собой и надоевшего проповедника – но увы, чуда не случилось: то ли мы целились плохо, то ли фра Джироламо оказался столь праведен, что нечестивый траходром пролетел мимо… Словом, неважно, кто или что было виновато, но итог случился один – вся фамилия радостно поскакала поддерживать экономику ненашей страны и тратить папины деньги.
При выборе диванчика семейство предсказуемо устроило темпераментный скандал, потому как диван был нужен Хуану, но ожидания и чаяния относительно предмета обстановки имели решительно все. Братец логично желал диван всего лишь покрепче (ему актуально, о да!). Папа стоял за подешевле (по его мнению, раздолбать нечто, стоящее шестизначную сумму, было бы обидно, так что пусть он столько не стоит!), мама – за покрасивее и чтоб к обоям подходил, (в смысле, по цвету, а не ногами, ходячего дивана мама бы не пережила!), а коалиция в составе меня, Лукреции и Джоффре согласно ратовала за как можно большую нескрипучесть. Не знаю, что там себе соображали сестрица и младшенький, но лично я жил от Хуана через стенку, и скрип дивана и прочие интимные спецэффекты раздражали меня ужасно – мне с утра на пары, и заснуть бы, а тут у братца, понимаете, аудиоверсия Порнхаба, и иногда аж тоже хочется, но спать-то надо! У меня вот кровать не скрипит, если что, и девушки деликатные…
В общем, семейство азартно ругалось, утрясая параметры идеального дивана, а продавцы весело косились, и, похоже, подсчитывали, за сколько они могут продать эту историю нашему всегородскому сплетнику мессеру Аретино. Наконец, я не выдержал, и начал приводить имеющийся птичий базар к общему знаменателю.
- Пап, - сказал я. – Купи этому олуху диван, как он просит, крепкий, с персиковой обивкой, чтобы маму устроило, тихий, чтобы мы не ныли – а еще в качестве бонуса ковер на стену, а? И потолще желательно?
- Сезар, ковер-то зачем? – удивился отец. – Это же вроде у вас, у молодежи, теперь немодно?
- Чтобы я наконец высыпаться начал, - и я скорбно опустил голову. При этом даже ни капельки не соврал – с некоторых пор я правда не высыпался совсем, ну то есть абсолютно. Проблема состояла в том, что мой невоздержанный в любовных похождениях братец завел очередной роман, да не с кем-нибудь, а с внебрачной внучкой нашего профессора патанатомии, мессера Трастамара. Так что теперь меня стал напрягать не только скрипящий в ночи пособник разврата, но и эта самая Санча, которая имела отвратную привычку во время всех этих дел вопить аки мартовская кошка, на полквартала. И ведь что обидно: если на братца я еще мог наорать и призвать к порядку, то обрявкать монну Санчу было невозможно – мне ее дедуле еще ту самую патанатомию сдавать! А дедуля у нее… впрочем, я про него в другой раз расскажу.
- Ладно, - кивнул папа, выслушав мою литанию по поводу шума, и постановил, что раз у Хуана не хватает ума организовать развратные действия потише, то и пускай себе живет на диване приторной персиковой расцветки, да еще и с немодным толстым ковром на стене. Хуан, услышав приговор, многообещающе показал мне кулак – но с папой спорить, тем не менее, не осмелился. Мама довольно улыбнулась, а Лукреция и Джоффре злорадно захихикали.
Словом, диван с ковром благополучно приобрели, довезли все это до дому, вписали обновки в интерьер комнаты Хуана, и начали радостно обкатывать мебель, прыгая по ней и всячески испытывая на прочность. Веселье усугублялось еще и тем, что наш Джоффре под шумок умудрился развести папу на новый телефончик – с камерой, видео, и прочими прибамбасами, и теперь мелкий, восторженно повизгивая, бегал вокруг нас с Хуаном и Лукрецией, и увлеченно фотографировал всю возню, еще и весьма организованно руководя процессом:
- Та-а-ак, ребят, все улеглись на диван – и улыбнулись в камеру! – командовал Джоффре. – Хуан, обними Крецию! Сезар, ты тоже! Смотрите сюда – и-и-и-и-и упс!
- Хорошо хоть получается-то? – ревниво уточняла Лукреция, стремясь по возможности презентабельно угнездиться между мной и Хуаном.
- Да хорошо, хорошо! – весело заверял мелкий. – Ногу на Сезара закинь… во-о-от! Все дружно сказали «си-и-и-ифилис»…
- Э-э-э, братец, ты откуда такие слова знаешь? – подозрительно уточнил Хуан, с усилием вытаскивая из всей кучи-малы правую ногу.
- От монны Катерины Сфорца! – уведомил Джоффре. - А ты не знал, что она у нас в седьмом классе еще и биологию преподает? Школу прогуливал, да?
- А у нас в девятом – химию! – присоединилась Лукреция. – И нам много чего вне уроков рассказывает, так что ты, Хуанито, того, призаткнись! А ты, Сезар, убери руку с моей задницы!
- Тьфу на вас! – с достоинством возразил Хуан, сгребая в объятия всех валяющихся на диване младших сиблингов, то бишь меня и сестру. – Джоффре, жми уже!
- Ага-а-а-а!
В какой-то момент развеселый краш-тест был пресечен мамой – в тратторию подвезли свежую партию пива, которую срочно требовалось разгрузить, и мама, что вполне понятно, затребовала на работы все мужское поголовье семьи (в том числе и папу, который не успел смыться!). Джоффре положил телефон на подоконник, и мы было отправились вниз – как вдруг из комнаты донесся пронзительный визг Лукреции:
- Парни, парни, назад идите!!! Быстро, а то я свалюсь!!!
Добежав обратно, с некоторым трудом одновременно втроем пропихнувшись в дверь и подлетев к окну, мы с Хуаном и Джоффре узрели эпическую картину: Лукреция, почти наполовину свисая наружу, пыталась удержать какого-то типа, намертво вцепившись ему в руку. В кулаке означенный тип что-то сжимал. Я присмотрелся – и с некоторым изумлением опознал в предмете смартфон мелкого. Сестрица, семейно не будучи обижена физической силой, похитителя пока что удерживала, но было понятно, что надолго ее не хватит – и мы, как приличные братья, ринулись на помощь. Хуан прихватил Лукрецию, а я и Джоффре перегнулись через подоконник и сцапали того, кого пыталась не упустить сестра. И каково же было наше удивление, когда мы поняли, что телефонный ворюга был никто иной, как главный редактор городской утренней газеты, мессер Пьетро Аретино!
- Ах, вот это кто! – кровожадно возгласил Хуан. – Креция, отцепить от него, мы с Сезаром его сами втащим! Вот же гад, у ребенка телефон украсть хотел! Сезо, тащи его!!! Джоффре, отойди…
Короче говоря, мы общими усилиями втянули труженика прессы в комнату, и учинили допрос.
- Та-а-ак! – шипел Хуан, потряхивая мессера Аретино за шиворот, точно кот крысу - и что же вы тут хотели узнать? А главное, зачем вы у Джоффре телефон сперли?! У детей воровать не стыдно, нет?!
Однако, мессер Аретино не был бы мессер Аретино, если бы не начал отнекиваться:
- Ничего не знаю! Я ратую за свободу прессы! Телефон, свободно лежащий без присмотра, есть источник информации!
- Вот я вам сейчас как врежу… - мечтательно сообщил я. – Это был телефон нашего младшего брата. И что-то я сомневаюсь, чтобы этот самый брат вам какое-то согласие давал в него смотреть, в телефон-то! Джоффре, не давал ведь? – обернулся я к младшему. Тот отрицательно замотал головой. И действительно, когда бы ему… - Вот, видите? Значит, все незаконно, и вы пытались совершить банальную кражу! Причем у несовершеннолетнего! Креция, звони в полицию! У нас ребенка обокрасть пытались!
- Звоню! – охотно отозвалась Лукреция, нажимая знакомый номер комиссара Лоренцо Медичи. – Ребят, а куда нам его пока девать? – кивнула она в сторону нашего вора-неудачника.
- А в диван засунуть! – мстительно предложил Джоффре, очень впечатленный тем, что едва не остался без отцова подарка. – Чтоб не убежал!
Остальное - в комментах.
В одно симпатичное воскресенье все мое семейство (даже папа, который для блезиру усиленно прикидывается нашим дядей, хотя в городе все всё знают и так) дружной толпой отправилось в «Икею», добывать моему старшему брату Хуану новый диван. Прежнее Хуаново лежбище бесславно почило в бозе – а вернее сказать, пало жертвой обличительных речей штатного городского борца за мораль и нравственность, фра Джироламо Савонаролы. Последний столь пламенно обличал всяческие пороки и призывал избавиться от всего, о них, пороках, напоминающего, что братец проникся – и с моей помощью выкинул диван в окно. Сделал он это потому, что сия старая и заслуженная мебель якобы провоцировала братнину сексуальную распущенность, то бишь, споспешествовала падению нравов, и посему подлежала немедленному суровому изгнанию из жилища (а вообще-то, брат просто новый диван хотел…). Правда, в наших с Хуаном умах бродила также робкая надежда, что грешное ложе заодно прихлопнет собой и надоевшего проповедника – но увы, чуда не случилось: то ли мы целились плохо, то ли фра Джироламо оказался столь праведен, что нечестивый траходром пролетел мимо… Словом, неважно, кто или что было виновато, но итог случился один – вся фамилия радостно поскакала поддерживать экономику ненашей страны и тратить папины деньги.
При выборе диванчика семейство предсказуемо устроило темпераментный скандал, потому как диван был нужен Хуану, но ожидания и чаяния относительно предмета обстановки имели решительно все. Братец логично желал диван всего лишь покрепче (ему актуально, о да!). Папа стоял за подешевле (по его мнению, раздолбать нечто, стоящее шестизначную сумму, было бы обидно, так что пусть он столько не стоит!), мама – за покрасивее и чтоб к обоям подходил, (в смысле, по цвету, а не ногами, ходячего дивана мама бы не пережила!), а коалиция в составе меня, Лукреции и Джоффре согласно ратовала за как можно большую нескрипучесть. Не знаю, что там себе соображали сестрица и младшенький, но лично я жил от Хуана через стенку, и скрип дивана и прочие интимные спецэффекты раздражали меня ужасно – мне с утра на пары, и заснуть бы, а тут у братца, понимаете, аудиоверсия Порнхаба, и иногда аж тоже хочется, но спать-то надо! У меня вот кровать не скрипит, если что, и девушки деликатные…
В общем, семейство азартно ругалось, утрясая параметры идеального дивана, а продавцы весело косились, и, похоже, подсчитывали, за сколько они могут продать эту историю нашему всегородскому сплетнику мессеру Аретино. Наконец, я не выдержал, и начал приводить имеющийся птичий базар к общему знаменателю.
- Пап, - сказал я. – Купи этому олуху диван, как он просит, крепкий, с персиковой обивкой, чтобы маму устроило, тихий, чтобы мы не ныли – а еще в качестве бонуса ковер на стену, а? И потолще желательно?
- Сезар, ковер-то зачем? – удивился отец. – Это же вроде у вас, у молодежи, теперь немодно?
- Чтобы я наконец высыпаться начал, - и я скорбно опустил голову. При этом даже ни капельки не соврал – с некоторых пор я правда не высыпался совсем, ну то есть абсолютно. Проблема состояла в том, что мой невоздержанный в любовных похождениях братец завел очередной роман, да не с кем-нибудь, а с внебрачной внучкой нашего профессора патанатомии, мессера Трастамара. Так что теперь меня стал напрягать не только скрипящий в ночи пособник разврата, но и эта самая Санча, которая имела отвратную привычку во время всех этих дел вопить аки мартовская кошка, на полквартала. И ведь что обидно: если на братца я еще мог наорать и призвать к порядку, то обрявкать монну Санчу было невозможно – мне ее дедуле еще ту самую патанатомию сдавать! А дедуля у нее… впрочем, я про него в другой раз расскажу.
- Ладно, - кивнул папа, выслушав мою литанию по поводу шума, и постановил, что раз у Хуана не хватает ума организовать развратные действия потише, то и пускай себе живет на диване приторной персиковой расцветки, да еще и с немодным толстым ковром на стене. Хуан, услышав приговор, многообещающе показал мне кулак – но с папой спорить, тем не менее, не осмелился. Мама довольно улыбнулась, а Лукреция и Джоффре злорадно захихикали.
Словом, диван с ковром благополучно приобрели, довезли все это до дому, вписали обновки в интерьер комнаты Хуана, и начали радостно обкатывать мебель, прыгая по ней и всячески испытывая на прочность. Веселье усугублялось еще и тем, что наш Джоффре под шумок умудрился развести папу на новый телефончик – с камерой, видео, и прочими прибамбасами, и теперь мелкий, восторженно повизгивая, бегал вокруг нас с Хуаном и Лукрецией, и увлеченно фотографировал всю возню, еще и весьма организованно руководя процессом:
- Та-а-ак, ребят, все улеглись на диван – и улыбнулись в камеру! – командовал Джоффре. – Хуан, обними Крецию! Сезар, ты тоже! Смотрите сюда – и-и-и-и-и упс!
- Хорошо хоть получается-то? – ревниво уточняла Лукреция, стремясь по возможности презентабельно угнездиться между мной и Хуаном.
- Да хорошо, хорошо! – весело заверял мелкий. – Ногу на Сезара закинь… во-о-от! Все дружно сказали «си-и-и-ифилис»…
- Э-э-э, братец, ты откуда такие слова знаешь? – подозрительно уточнил Хуан, с усилием вытаскивая из всей кучи-малы правую ногу.
- От монны Катерины Сфорца! – уведомил Джоффре. - А ты не знал, что она у нас в седьмом классе еще и биологию преподает? Школу прогуливал, да?
- А у нас в девятом – химию! – присоединилась Лукреция. – И нам много чего вне уроков рассказывает, так что ты, Хуанито, того, призаткнись! А ты, Сезар, убери руку с моей задницы!
- Тьфу на вас! – с достоинством возразил Хуан, сгребая в объятия всех валяющихся на диване младших сиблингов, то бишь меня и сестру. – Джоффре, жми уже!
- Ага-а-а-а!
В какой-то момент развеселый краш-тест был пресечен мамой – в тратторию подвезли свежую партию пива, которую срочно требовалось разгрузить, и мама, что вполне понятно, затребовала на работы все мужское поголовье семьи (в том числе и папу, который не успел смыться!). Джоффре положил телефон на подоконник, и мы было отправились вниз – как вдруг из комнаты донесся пронзительный визг Лукреции:
- Парни, парни, назад идите!!! Быстро, а то я свалюсь!!!
Добежав обратно, с некоторым трудом одновременно втроем пропихнувшись в дверь и подлетев к окну, мы с Хуаном и Джоффре узрели эпическую картину: Лукреция, почти наполовину свисая наружу, пыталась удержать какого-то типа, намертво вцепившись ему в руку. В кулаке означенный тип что-то сжимал. Я присмотрелся – и с некоторым изумлением опознал в предмете смартфон мелкого. Сестрица, семейно не будучи обижена физической силой, похитителя пока что удерживала, но было понятно, что надолго ее не хватит – и мы, как приличные братья, ринулись на помощь. Хуан прихватил Лукрецию, а я и Джоффре перегнулись через подоконник и сцапали того, кого пыталась не упустить сестра. И каково же было наше удивление, когда мы поняли, что телефонный ворюга был никто иной, как главный редактор городской утренней газеты, мессер Пьетро Аретино!
- Ах, вот это кто! – кровожадно возгласил Хуан. – Креция, отцепить от него, мы с Сезаром его сами втащим! Вот же гад, у ребенка телефон украсть хотел! Сезо, тащи его!!! Джоффре, отойди…
Короче говоря, мы общими усилиями втянули труженика прессы в комнату, и учинили допрос.
- Та-а-ак! – шипел Хуан, потряхивая мессера Аретино за шиворот, точно кот крысу - и что же вы тут хотели узнать? А главное, зачем вы у Джоффре телефон сперли?! У детей воровать не стыдно, нет?!
Однако, мессер Аретино не был бы мессер Аретино, если бы не начал отнекиваться:
- Ничего не знаю! Я ратую за свободу прессы! Телефон, свободно лежащий без присмотра, есть источник информации!
- Вот я вам сейчас как врежу… - мечтательно сообщил я. – Это был телефон нашего младшего брата. И что-то я сомневаюсь, чтобы этот самый брат вам какое-то согласие давал в него смотреть, в телефон-то! Джоффре, не давал ведь? – обернулся я к младшему. Тот отрицательно замотал головой. И действительно, когда бы ему… - Вот, видите? Значит, все незаконно, и вы пытались совершить банальную кражу! Причем у несовершеннолетнего! Креция, звони в полицию! У нас ребенка обокрасть пытались!
- Звоню! – охотно отозвалась Лукреция, нажимая знакомый номер комиссара Лоренцо Медичи. – Ребят, а куда нам его пока девать? – кивнула она в сторону нашего вора-неудачника.
- А в диван засунуть! – мстительно предложил Джоффре, очень впечатленный тем, что едва не остался без отцова подарка. – Чтоб не убежал!
Остальное - в комментах.
суббота, 24 апреля 2021
"Паук великолепно проводил время. Он никогда не работал в офисе. Он вообще никогда не работал" (с) Нил Гейман, "Дети Ананси"
Вообще, это внезапно нарисовавшееся продолжение давнего уже цикла мини-рассказов "Страшные истории для семейного чтения" (находится ТУТ). Это анахроничный альтернативный современный мир. Поэтому кто мне будет на серьезных щщах рассказывать, что Чезаре Борджа не мог физически пересечься, скажем, с Сиджизмондо Малатестой - тот дурак
.
В одно прекрасное утро (или не прекрасное – это как посмотреть!) наша семья стала героями новостей. Не то чтобы мы к этому не привыкли – но на сей раз инфоповод просто-таки показательно блистал дурью. Вот прямо до такой степени, что отец, раскрыв газету, едва не подавился утренним кофе.
- Хуан! Сезар! – грозно воззвал родитель. – Потрудитесь объяснить, вот это ЧТО?
- Где, пап? – мило отозвался я, подойдя, но заранее не предчувствуя ничего хорошего. За мной опасливо подтянулся и старший братец. Младшие были уже в школе, так что им в смысле отцовского гнева ничего не грозило.
- Где-где, в газете! Вот, извольте ознакомиться. И объясниться! – рыкнул папа и ткнул нас в яркую первую страницу утренней прессы. Я всмотрелся и невольно фыркнул. Аляповатый здоровенный заголовок на первой полосе гласил: «Братья Борджиа пытались убить кардинала Джулиано делла Ровере диваном». Мы с Хуаном нервно переглянулись. Увиденное означало только одно – в наше семейство снова-здорово решил вцепиться общегородской упырь, по имени Пьетро Аретино.
Чтобы вы правильно понимали – мессере Аретино суть бравый и абсолютно беспринципный главный редактор городской утренней газеты. И если имеет смысл богохульное утверждение, что человек произошел от обезьяны, то мессере Аретино совершенно точно произошел от странного союза хоря и гиены, ибо и пролезет везде, и тявкает громко, и воняет безумно. Он и сам не гнушается бегать по городу и подсматривать-подслушивать, что у кого происходит, и держит такой же штат агентов, которые круглые сутки добывают для него информацию - а потом каждое утро город внимает очередной дикой истории класса «Папа Римский съел турецкого принца и изнасиловал кардинала делла Ровере в левую ноздрю». К примеру, недели три назад от этого писаки пострадало семейство Сфорца, ибо их обрадовали потрясающим заголовком о том, что «Лодовико Моро держал племянника в заточении в отхожем месте». Весь город это читал и страшно возмущался, какой нехороший этот Моро и куда смотрит полиция – а на самом деле история ни разу не тянула на драму, а выглядела как несортовая комедия: племянник Лодовико, Джан-Галеаццо, отправился до удобств, и умудрился сам себя там захлопнуть. Замок оказался коварен и не поддавался, а находившиеся дома женщины, в лице супруги Моро Беатриче и ее подружки Чечилии Галлерани, дверь открыть не смогли, потому что вязальная спица, пилка для ногтей и маникюрные ножницы оказались весьма негодными орудиями. В общем, дамы отчаивались и лишались, Джан-Галеаццо скандалил в заточении – и продолжалось это ровно до тех пор, пока домой не пришел сам Лодовико и просто не вышиб дверь с ноги. Но и тут не обошлось без фарса – дверь упала на Джан-Галеаццо, и он получил сотрясение мозга и большущую шишку на лбу. Мы с братом и сестрой слышали эту историю непосредственно от умученного дверью Джана и его нервно хихикающей тети Беатриче – но кому интересна правда, если есть Аретино? После этого Джан-Галеаццо, не особо радуясь репутации «пленника сортира», дважды ловил мессере Пьетро и бил ему морду – но исправить уже ничего было нельзя…
Что самое интересное – горожане всех возрастов и сословий читают этот и подобный бред с удовольствием, ибо простому люду всегда любопытно, что еще случилось у этих мерзких развратных и зажравшихся патрициев, а патрициям нет большего веселья, чем поржать над соседом, которого продернули в прессе. Однако, из-за этого мессере Аретино, как ни удивительно, является общепримиряющим фактором: стоит произнести его фамилию, как Орсини едва ли не братаются с Колонна, и даже начинают вежливо здороваться с нами, Малатеста скорбно выпивают с Монтефельтро, а Медичи всей семьей отправляются в соседний район играть в футбол с Пацци. Подозреваю, именно поэтому мессере Пьетро еще никто не убил…
- Ну так что? – продолжал напирать папа. – Это как?
- Это никак, - грустно ответил Хуан. – Это, понимаешь, Аретино!
- Я вижу, что это Аретино! Я знаю, кто это такой! – рявкнул отец. – Но мне кто-нибудь объяснит, почему ДИВАН???
Хуан воззрился на меня глазами печальной собаки.
- Сезар, расскажи. У тебя все равно лучше получится!
- Ладно, - махнул я рукой. - Значит, дело было так…
.О ЖЕЛТОЙ ПРЕССЕ,ГОРОДСКИХ СУМАСШЕДШИХ И ДИВАНЕ
В одно прекрасное утро (или не прекрасное – это как посмотреть!) наша семья стала героями новостей. Не то чтобы мы к этому не привыкли – но на сей раз инфоповод просто-таки показательно блистал дурью. Вот прямо до такой степени, что отец, раскрыв газету, едва не подавился утренним кофе.
- Хуан! Сезар! – грозно воззвал родитель. – Потрудитесь объяснить, вот это ЧТО?
- Где, пап? – мило отозвался я, подойдя, но заранее не предчувствуя ничего хорошего. За мной опасливо подтянулся и старший братец. Младшие были уже в школе, так что им в смысле отцовского гнева ничего не грозило.
- Где-где, в газете! Вот, извольте ознакомиться. И объясниться! – рыкнул папа и ткнул нас в яркую первую страницу утренней прессы. Я всмотрелся и невольно фыркнул. Аляповатый здоровенный заголовок на первой полосе гласил: «Братья Борджиа пытались убить кардинала Джулиано делла Ровере диваном». Мы с Хуаном нервно переглянулись. Увиденное означало только одно – в наше семейство снова-здорово решил вцепиться общегородской упырь, по имени Пьетро Аретино.
Чтобы вы правильно понимали – мессере Аретино суть бравый и абсолютно беспринципный главный редактор городской утренней газеты. И если имеет смысл богохульное утверждение, что человек произошел от обезьяны, то мессере Аретино совершенно точно произошел от странного союза хоря и гиены, ибо и пролезет везде, и тявкает громко, и воняет безумно. Он и сам не гнушается бегать по городу и подсматривать-подслушивать, что у кого происходит, и держит такой же штат агентов, которые круглые сутки добывают для него информацию - а потом каждое утро город внимает очередной дикой истории класса «Папа Римский съел турецкого принца и изнасиловал кардинала делла Ровере в левую ноздрю». К примеру, недели три назад от этого писаки пострадало семейство Сфорца, ибо их обрадовали потрясающим заголовком о том, что «Лодовико Моро держал племянника в заточении в отхожем месте». Весь город это читал и страшно возмущался, какой нехороший этот Моро и куда смотрит полиция – а на самом деле история ни разу не тянула на драму, а выглядела как несортовая комедия: племянник Лодовико, Джан-Галеаццо, отправился до удобств, и умудрился сам себя там захлопнуть. Замок оказался коварен и не поддавался, а находившиеся дома женщины, в лице супруги Моро Беатриче и ее подружки Чечилии Галлерани, дверь открыть не смогли, потому что вязальная спица, пилка для ногтей и маникюрные ножницы оказались весьма негодными орудиями. В общем, дамы отчаивались и лишались, Джан-Галеаццо скандалил в заточении – и продолжалось это ровно до тех пор, пока домой не пришел сам Лодовико и просто не вышиб дверь с ноги. Но и тут не обошлось без фарса – дверь упала на Джан-Галеаццо, и он получил сотрясение мозга и большущую шишку на лбу. Мы с братом и сестрой слышали эту историю непосредственно от умученного дверью Джана и его нервно хихикающей тети Беатриче – но кому интересна правда, если есть Аретино? После этого Джан-Галеаццо, не особо радуясь репутации «пленника сортира», дважды ловил мессере Пьетро и бил ему морду – но исправить уже ничего было нельзя…
Что самое интересное – горожане всех возрастов и сословий читают этот и подобный бред с удовольствием, ибо простому люду всегда любопытно, что еще случилось у этих мерзких развратных и зажравшихся патрициев, а патрициям нет большего веселья, чем поржать над соседом, которого продернули в прессе. Однако, из-за этого мессере Аретино, как ни удивительно, является общепримиряющим фактором: стоит произнести его фамилию, как Орсини едва ли не братаются с Колонна, и даже начинают вежливо здороваться с нами, Малатеста скорбно выпивают с Монтефельтро, а Медичи всей семьей отправляются в соседний район играть в футбол с Пацци. Подозреваю, именно поэтому мессере Пьетро еще никто не убил…
- Ну так что? – продолжал напирать папа. – Это как?
- Это никак, - грустно ответил Хуан. – Это, понимаешь, Аретино!
- Я вижу, что это Аретино! Я знаю, кто это такой! – рявкнул отец. – Но мне кто-нибудь объяснит, почему ДИВАН???
Хуан воззрился на меня глазами печальной собаки.
- Сезар, расскажи. У тебя все равно лучше получится!
- Ладно, - махнул я рукой. - Значит, дело было так…
воскресенье, 24 мая 2020
"Паук великолепно проводил время. Он никогда не работал в офисе. Он вообще никогда не работал" (с) Нил Гейман, "Дети Ананси"
О ЛЮБВИ, ЧАРАХ И ПРИВОРОТАХ
Описание. Юный принц Третьего Дома Артафиндэ только начал осваивать искусство плетения чар…И вообще, несовершеннолетний Финрод был изряднейшим хулиганом!
Персонажи. Мелькор, старшие принцы Финвион, их разнообразные дети. Близнецов еще нет, не уродились, но уже вот-вот. Так что самый младший у Феанора временно Куруфин.
Рейтинг. Ну, там с матом и обсценной лексикой…
Права. Все права и герои принадлежат Профессору.
И как обычно – все слегка АУ, малость ООС, наверное, пресловутый флафф, потому как про любовь, стеб, хулиганство, ржач. А, да – если Маглор говорит Финроду, что он его любит – это нормальная родственная привязанность, а не то, что некоторые подумали
.А черешня весной – потому что ранний сорт, и потому что Тирион расположен в тропическом поясе! И даже Мелькор еще не вовсе уж мудак (вот вам и первое ругательство!)…Далее можно идти под кат и в коменты
пятница, 24 апреля 2020
"Паук великолепно проводил время. Он никогда не работал в офисе. Он вообще никогда не работал" (с) Нил Гейман, "Дети Ананси"
КАК ТИРИОН-НА-ТУНЕ В КАРАНТИНЕ ПРЕБЫВАЛ
Описание. Плененный в Утумно Мелькор притащил с собой в Аман на редкость неприятный утумновский грипп, и умудрился всех заразить. Во избежание расползания заразы Манвэ принимает непопулярное решение ввести в городе жесткий карантин и самоизоляцию. На что похожа самоизоляция в многодетной семье, где семеро детей, и все – очень шебутные мальчишки? Как быть, если у этих мальчишек за пределами дома есть друзья и привязанности в семьях родственников – и все по всем очень скучают?
Персонажи. Валар, старшие принцы Дома Финвэ, младшие принцы Дома Финвэ.
Рейтинг. А Эру его знает…Какой-то.
Права. Все герои принадлежат профессору Толкину. Кроме, естественно, одного молодого помощника Вала Намо.
Примечание. AU, OOC. Стеб, хулиганство, ржач. Хронология может немного не соблюдаться, но то уж такое…. Еще автор описывает еду – ибо любит вкусно пожрать, и не толстеет. Эльдар тоже любят вкусно пожрать – а во втором пункте они как автор. Или автор как они. Кто бОльшая сволочь – решите сами! А также не забываем, что у нас – квазисредневековье. Следовательно, о требованиях ювенальной юстиции насчет «отдельной комнаты для каждого подростка» никто даже и не слышал. И самое ужасное – Феанор придумал мангу!
Варнинг. Слэша и даже намеков на него тут НЕТ. Есть нормальная юношеская нежность и мальчишеское пубертатное хулиганство, весьма практиковавшееся в молодежных мужских средневековых сообществах.
Все там!
четверг, 09 апреля 2020
"Паук великолепно проводил время. Он никогда не работал в офисе. Он вообще никогда не работал" (с) Нил Гейман, "Дети Ананси"
КАК В МАНДОСЕ ВПЕРВЫЕ СЛУЧИЛАСЬ СМЕРТНАЯ КАЗНЬ БЕЗ СУДА И СЛЕДСТВИЯ.
Описание. Намо Мандос обеспокоился ситуацией во вверенной ему вотчине, и велел своему шпиону в Ангбанде (а по совместительству - сыну) разобраться в ситуации. Майа Унгвэ, будучи исполнительным подчиненным и почтительным сыном, отправляется на расследование. Внезапно, Саурон – НЕотрицательный персонаж. Феаноринги милые. Во-первых, я их просто люблю, а во-вторых, они в принципе в своем роде нормальные, пока триггером по башке не саданет.
Пэйринг и персонажи. Унгвэ, Намо, старшие Феаноринги, немножко Саурон и Моргот, и, конечно же, КОРОНАВИРУС! С ним-то уж точно затрахались решительно все.
Рейтинг. G, наверно. Хотя с учетом обсценной лексики…такое себе гэ.
Права. Все герои, кроме майа Унгвэ и второстепенных персонажей, принадлежат Профессору. Выгоду не извлекаю, исключительно развлекаюсь.
Примечание. Если кому-то в поведении братьев мнится намек на что-то горизонтальное – рекомендую почитать книжки, хоть какие-нибудь, по бытовой и социальной культуре Средневековья. Узнаете много интересного про тогдашнее понимание личного пространства (его было мало) и дозволенной тактильности между членами одной семьи и друзьями. В том числе одного пола. Сильно удивитесь. А так, горизонтальный там только Маэдрос – когда лежит. Такая себе двухметровая рыжая горизонталь. У нас же в Средиземье, то есть Эндорэ, квазисредневековье? Значит, так и будем жить. Обнимаем братьев, спим у них на коленях, целуем друзей, принимаем гостей, иногда даже спим с ними в одной кровати – и не паримся на сей счет совершенно.Здесь так - нормально. А все остальное – как пойдет.
Ну и да. Все немножко AU, малость ООС, присутствует юмор, хулиганство, мат. Не так, как у великолепной Дианы Донатовны Удовиченко, но есть. Мы тут не краснеем ни от слова «экзистенция», ни от слова «хуй».
Унгвэ, толкователь законов в Дор Даэделот и личный секретарь Моргота, возлежал на кровати у себя в комнате и, сонно щурясь на подсвечник, листал какую-то книгу. Судя по тому, как он изредка посмеивался, книга была содержания не то чтоб серьезного, а скорее, даже фривольного. Был уже изрядно поздний вечер, и Унгвэ подумывал о том, что надо бы задуть свечи, да и отбыть за приятными картинками в объятья Ирмо – как вдруг раздался тихий, но требовательный стук в окно.
читать дальше
Продолжение - в комментах ниже.
понедельник, 09 марта 2020
"Паук великолепно проводил время. Он никогда не работал в офисе. Он вообще никогда не работал" (с) Нил Гейман, "Дети Ананси"
У КАЖДОГО СВОИ ТАРАКАНЫ
Пэйринг. А нету. Если хотите – Моргот и тараканы. Или Куруфин и дихлофос. Или Ангбанд и шершни…
Дисклеймер. Любителям пафоса, розовых соплей и порнухи читать не рекомендуется. Ярым инсектофобам и противникам не очень приличных гэгов – наверное, тоже. Еще в тексте есть мат. Нолдор иногда матерятся. Моргот – тем более. Смиритесь с этим.
Что есть. Стеб, ржач, абсурд, комедия, все слегка ООС. Еще есть допущение, что у валар могли случаться дети. Самым, понимаете, обычным путем, который из учебника анатомии и физиологии человека за 8 класс. А еще генетика существовала раньше Эру, и он, и его дети ей тоже подвластны. Поэтому Моргот – блондин, братья и сестры похожи между собой, а дети похожи на родителей.
Чего нет. См. выше. Нет соплей, пафоса и порнухи.
Время действия. Финрод еще правит в Тол Сирион, Берен еще не встретил Лютиэн, Тингол еще не пожелал сдуру Сильмарилл, феаноринги сидят себе по своим вотчинам и даже ведут себя относительно прилично, вполне мирно и дружески общаясь с кузеном Финдарато.
Примечание об авторских правах. Все герои, кроме майа Унгвэ, принадлежат Профессору.
Тихое летнее утро началось со вкрадчивого голоса:
- Мой господин! Доброго утра вам! Я тут… изобрел кое-что. Не желаете взглянуть?
Невинное, и даже где-то интригующее предложение Саурона, тем не менее, заставило Моргота нервно завозиться под одеялом и слегка поежиться. Во-первых, Саурон в принципе нарисовался как-то уж очень внезапно, чем нарушил идиллическую утреннюю тишину в личных покоях дремлющего начальства. А во-вторых, он, конечно, изобретал много всего интересного и полезного – но иногда научная мысль давала осечки, да такие, что весь разумно-мыслящий Ангбанд после этого либо нервно посмеивался, либо столь же нервно дергал глазом, втихую молясь Эру, чтобы «больше никогда». Ну ладно, однажды в экспериментальном угаре и просто смеха ради негодник Тху пришил паре бобров утиные клювы, да и выпустил это дело в ближайшую речку. Это было хоть и нелепо, но по крайней мере забавно и относительно безобидно. Потом, правда, выяснилось, что зверюги, прозванные утконосами, оказались малость ядовиты, но, в конце концов, от этого никто не умер (во всяком случае, пока). Но вот недельки две назад вдохновенный изобретатель вздумал похимичить над аманскими шмелями. Результат до сих пор вспоминался ангбандским обществом с неизменным содроганием: слегка искаженные магией шмели преобразовались в здоровенных серо-черно-полосатых тварей, которые общими усилиями сшибли крышку коробки, где Саурон их держал, с грозным гудением разлетелись по Ангбанду и перекусали всех, до кого смогли добраться и кто не успел спрятаться. Итогом опыта стали весьма разносторонне опухшие орки, душераздирающе воющий от боли в уязвленном ухе Драуглуин, Моргот с носом, более похожим на баклажан (как размером, так и цветом) и непосредственно инициатор безобразия, с перекошенным на сторону лицом. По иронии судьбы, Саурон остался недоволен больше всех: будучи декоративным изящным красавцем, он привык нравиться, а сейчас от него шарахалось даже его собственное зеркало… Кончилось все тем, что вечером полосатая гадость вернулась в коробочку, очевидно, назначив ее гнездом, и там заснула. Чем Саурон и воспользовался: он быстренько запихнул коробку в прочную кожаную сумку, и велел Тхурингвэтиль слетать до Валмара и подкинуть «презент» кому сочтет нужным…
Или вот как-то раз в бедовую головушку Саурона пришла идея скрестить ужа и ежа. Как и ожидалось, получилось почти 2 метра колючей проволоки. С одним уточнением – ползать оно отнюдь не разучилось! И потому, стоило горе-вивисектору на что-то отвлечься, креатура свалилась со стола и оперативно куда-то делась. Искали эту штуку недели две; нашли только после того, как Морготу по некоей парадной необходимости припекло воссесть на трон. От дикого вопля в зале погасли факелы и местами обвалилась штукатурка, а блудный гибрид был прихвачен за хвост и безжалостно выкинут в камин, где и сгорел… Словом, можно понять, почему к предложению ближайшего помощника Темный Вала отнесся, скажем так, с опасением!
- Н-ну-у-у-у, - нерешительно протянул он, в подробностях припомнив все вышеописанное, - может, и хочу. Только прикажи сначала чаю подать. Не могу я с утра и без чая на всякое непонятное смотреть. Ты это хоть сюда не приволок?
-Нет, оно в лаборатории, - заверил Саурон, высунулся за дверь и приказал пробегающей мимо майэ-служанке озаботиться вопросами утреннего чаепития для повелителя.
После пары чашечек Моргот наконец осознал себя проснувшимся, перебрался из истерлингской пижамы в более публичное одеяние и, прихрамывая и опираясь на плечо любимого фаворита, отправился обозревать его свежее творение.
Лаборатория Саурона, как ни забавно, полностью соответствовала представлениям наивных обывателей о логове сумасшедшего злодея-ученого: кругом стояли какие-то сосуды всех форм и видов, в них что-то булькало, клокотало, дымилось, изредка взрывалось и иногда воняло с разной степенью интенсивности. Также в лаборатории имелся виварий. В клетках и стеклянных витринах кто-то сидел, лежал, шуршал, шевелился, шипел, хрипел, всхлипывал (при взгляде на некоторых обитателей вивария даже Моргот понял, что НЕ ХОЧЕТ знать, из кого ЭТО сделано!) – в общем, все было впечатляюще и как полагается!
Однако Саурон хотел похвалиться вовсе не печальными мутантами. Он неспешно подвел Моргота к небольшому столику и ткнул пальцем в прозрачную емкость.
- Вот! – гордо сказал он.
- Что «вот»? – не понял Моргот.
- А вы посмотрите!
Моргот послушно всмотрелся – и непроизвольно скривился. Казалось бы, в емкости не сидело и не происходило ничего особенного – там просто ползали какие-то рыжие и черные усатые жучары. Но было в них что-то настолько, иррационально, отвратное, что в желудке начал назревать бунт! По крайней мере, чай сделался очень недалек от идеи пойти посмотреть на мир.
- Мда-а-а-а, - протянул Мелькор, судорожно сглотнув. – Хорошо, что я только чай пил… Майрон! Душа моя! Что это?!
- Это… ну, такое, - расплывчато ответствовал Саурон, явно наслаждаясь эффектом. – Изначально это были обычнейшие белериандские жужелицы. А теперь даже и не знаю…
- Называется оно как, это твое «ну, такое»?
- Эм-м-м-м… Тут недавно один истерлингский вождь приезжал, за ядом, Беорингам колодцы потравить – он назвал это «тараканы»!
- А что это означает?
- Нечто вроде «гадость несусветная».
- Какой, однако, язык прекрасный, что вижу, то пою! – ехидно восхитился Моргот. – И на что они годятся?
- О-о-о-о, - восторженно раздалось в ответ, - много на что: продукты портят, книги грызут, заразу всякую разносят, в тарелки с потолка падают, в уши по ночам заползают…
- Майрон, закрой рот, а?! – сбледнул с лица Темный Вала, услышав про уши.
- А еще они ПРОСТО МЕРЗКИЕ! – увлечено закончил свою презентационную тираду Саурон.
- Что мерзкие, я вижу, - покивал головой Моргот, худо-бедно справившись с приступом тошноты. – Ты мне лучше скажи, куда их применять, таких… полезных?
- Как куда? Ими можно пытать – вон, вы их только видите, а уже кривитесь, а представьте, что они по вам ползать будут, да еще в большом количестве? А можно просто дом кому-нибудь загадить… Кстати, неплохо бы провести полевые испытания, м? – и Саурон метнул на своего господина умильный взгляд лучшего ученика в классе, желающего досрочно сдать лабораторную работу.
Моргот брезгливо посмотрел на контейнер с его шевелящимся содержимым, вздохнул, и заявил:
- Так. Чтобы в жилом секторе замка и в наших казармах – никаких «полевых испытаний» этой дряни. Иди на эльдар испытывай. Или на атани. Или хоть на этих корявых, которых Ауле сделал. Но ТОЛЬКО НЕ ЗДЕСЬ!
- Понял, осознал, пошел искать подопытных! – Саурон подхватил коробочку, изысканно поклонился и, насвистывая старую аманскую песенку, отправился за винишком обдумать, чье невезучее жилище станет полигоном для обкатки нового изобретения. Темный майа был весьма доволен и собой, и реакцией господина: прямо скажем, создать нечто, вызывающее отвращение лишь одним только видом, удается не всем и не всегда!
Продолжение - в комментариях ниже.
воскресенье, 08 марта 2020
"Паук великолепно проводил время. Он никогда не работал в офисе. Он вообще никогда не работал" (с) Нил Гейман, "Дети Ананси"
А не находимся ли мы в архиве?
А вот и нет! Стало быть, завтра тут спустя уйму лет забвения повиснет ТЕКСТ!
А вот и нет! Стало быть, завтра тут спустя уйму лет забвения повиснет ТЕКСТ
!
вторник, 12 июля 2011
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
Пребывая в гостях у почтенного кондотьера Джованни Акуто, задумались мы над важным вопросом - а какие, собственно, у нас гербы. Начали искать...
Н-да, синьоры - такого нашли, что чуть не получили разрыв диафрагмы от смеха.
Ну вот, например - лично мой герб:
Девиз, видимо "Жру в три хари, пью в три горла". Или банально "Соображаю на троих!"
Баччо наш Коллеони пошел еще дальше. Мало ему было портретных изображений его небожественного лика - так он решил увековечить свои... э-э-э... koglioni!
Мы долго думали, ЧТО это. Сердечки там, языки пламени... А все оказалось проще - не феномен вы, батенька! Зато девиз - несомненно "Круче только яйца", ага!
А герб Джованни нашего Акуто, вероятно, свидетельствует о том, что он обожает шастать по гребеням... Или хоть гребешкам.
Девиз - "Греби отседа!!!"
А вот Джованни Вителлески даже в пост, зараза такая, будет с колбасой!!! Не нашел я твой герб, сам сюда вешай! Но я знаю, у тебя там КОРОВЫ!!!
А у Гаттамелаты в гербе явно ЛОПАТА!
Н-да, синьоры - такого нашли, что чуть не получили разрыв диафрагмы от смеха.
Ну вот, например - лично мой герб:
Девиз, видимо "Жру в три хари, пью в три горла". Или банально "Соображаю на троих!"
Баччо наш Коллеони пошел еще дальше. Мало ему было портретных изображений его небожественного лика - так он решил увековечить свои... э-э-э... koglioni!
Мы долго думали, ЧТО это. Сердечки там, языки пламени... А все оказалось проще - не феномен вы, батенька
! Зато девиз - несомненно "Круче только яйца", ага!А герб Джованни нашего Акуто, вероятно, свидетельствует о том, что он обожает шастать по гребеням... Или хоть гребешкам
. Девиз - "Греби отседа!!!"
А вот Джованни Вителлески даже в пост, зараза такая, будет с колбасой!!! Не нашел я твой герб, сам сюда вешай
! Но я знаю, у тебя там КОРОВЫ!!!А у Гаттамелаты в гербе явно ЛОПАТА
!
понедельник, 11 июля 2011
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
Значит, так. Кондотьерским произволом мы прдолжаем тут жечь. И даже пепелить - в основном, правда, преимущественно что-то чужое.
.
четверг, 15 октября 2009
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
Мы уже и в архиве побывать успели.
Но нам там скучно.
. Но нам там скучно
.
среда, 04 марта 2009
"NEC ASPERA TERRENT"
... мессере Джисмондо, вы чертовски популярны, не прошло и 130 лет, как в Нидерландах вспомнили 
Sigismondo Malatesta (Brescia, 1417 – Rimini, 7 oktober 1468), 1593 или1597
atelier van Gheyn, Jacob de (II), Pisanello, Antonio, vermeld op object Gheyn, Jacob de (II)
Гравюра Гейна с медали Пизанелло.
Одно не поняла. На фига им в Нидерландах XVII в. давно вымерший Малатеста... Всего было четыре гравюры на итальянскую "ренессансную" тематику. Еще был Сфорца и Иоанн VIII Палеолог. Историю, он что ли иллюстрировал
Собственно первоисточник: до 1455 г
Пизанелло (1395 – 1455)) - именно с этой медали и взята иконография ))
.jpg)
еще Пизанелло
читать дальше
Sigismondo Malatesta (Brescia, 1417 – Rimini, 7 oktober 1468), 1593 или1597
atelier van Gheyn, Jacob de (II), Pisanello, Antonio, vermeld op object Gheyn, Jacob de (II)
Гравюра Гейна с медали Пизанелло.
Одно не поняла. На фига им в Нидерландах XVII в. давно вымерший Малатеста... Всего было четыре гравюры на итальянскую "ренессансную" тематику. Еще был Сфорца и Иоанн VIII Палеолог. Историю, он что ли иллюстрировал
Собственно первоисточник: до 1455 г
Пизанелло (1395 – 1455)) - именно с этой медали и взята иконография ))
еще Пизанелло
читать дальше
.jpg)
воскресенье, 07 декабря 2008
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
Преамбула - сей весьма языческий миф сочинен совместно мной и Леголаськой (которая кондотьером не является, но мало ли!). Движущей силой, насколько я помню, послужили знания, полученные Леголасем на лекциях не то по мифологии, не то по чмеу-то сходно-культурологическому.
Атенсьоне, синьоры - текст стилизован под некий юго-восточно-азиатский миф - посему там встречаются всякие натуралистические и физиологические подробности!
Если вы все еще не испугались - то вперед!
читать дальше
, но мало ли!). Движущей силой, насколько я помню, послужили знания, полученные Леголасем на лекциях не то по мифологии, не то по чмеу-то сходно-культурологическому. Атенсьоне, синьоры - текст стилизован под некий юго-восточно-азиатский миф - посему там встречаются всякие натуралистические и физиологические подробности!
Если вы все еще не испугались - то вперед!
читать дальше
пятница, 14 ноября 2008
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
Было дело, приезжал к нам погостить славный кондотьер Гаттамелата (нет, лопату с собой не привозил!). И познакомился с нашим хорем Адзолино.
читать дальше
И чуть не слопал!!!
читать дальше
Но хорь остался жив и при хозяине...
читать дальше
А это - свежепомытый крыс Чезаре Борджа. Взирает он на труд о своей жизни и делает вывод, что жизнь-то у него так себе... И впрямь, тяжела судьба выставочной крысы - то в неостомазане утопят, то вымоют, то тащат куда-то... Да это ж НЕ ЖИЗНЬ!!!
читать дальше
читать дальше
И чуть не слопал!!!
читать дальше
Но хорь остался жив и при хозяине
...читать дальше
А это - свежепомытый крыс Чезаре Борджа. Взирает он на труд о своей жизни и делает вывод, что жизнь-то у него так себе... И впрямь, тяжела судьба выставочной крысы - то в неостомазане утопят, то вымоют, то тащат куда-то... Да это ж НЕ ЖИЗНЬ!!!
читать дальше
воскресенье, 02 ноября 2008
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
КАК СТАТЬ КУЛЬТОВОЙ ФИГУРОЙ В РОК-МУЗЫКЕ.
1. Напишите десять песен с бредовыми текстами. А когда вам прямо заявят, что ваше творчество суть бред, сделайте таинственное лицо и заявите, что это не бред, а концепция. Люди уважают латинские слова и поневоле проникнутся к вам уважением.
читать дальше
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
hound, и еще раз с Днем!
Синьоры кондотьеры, предлагаю виртуально отпраздновать
! Вот прям здесь!
Вот вам погреб с вином - а в остальном у нас самообслуживание. Только блезира ради наливайте все-таки в кубки, а не в ведра!
Заодно привествую оптом всех вновьприбывших - вина тут хватит.
Синьоры кондотьеры, предлагаю виртуально отпраздновать
! Вот прям здесь!Вот вам погреб с вином - а в остальном у нас самообслуживание. Только блезира ради наливайте все-таки в кубки, а не в ведра!
Заодно привествую оптом всех вновьприбывших - вина тут хватит
.
четверг, 16 октября 2008
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
В некоторое время в некотором месте жил колдун. Звали его вполне по-европейски - Эдмунд, хотя колдовство его было с легкой, но отчетливой восточинкой. Однажды он попался Великому Инквизитору,тот за колдовство позаворачивал бедному Эдмунду множество винтов в суставы, но пленнику посчастливилось удрать. Какое-то время он прятался и тихо шарлатанил с элементарными частицами, приводя в порядок собственные мозги и нервные окончания. Но в порядок они-таки не привелись, что, в свою очередь, привело к интересному эфффекту - колдун, прежде не очень-то любивший даже говорить, ЗАПЕЛ. Голос у него был - странный. Из тех, которые называют замогильными.Но людям (не всем, правда, но все же!) отчего-то нравилось и они поддавались новой разновидности эдмундова колдоства добровольно... и с песней, в буквальном смысле слова. Великий инквизитор и подчиненные ему тени в черных капюшонах скрежетали зубами и шипели, но поделать ничего не могли...
Вот так колдун с тех пор и живет. Поет, а еще делает несуществующие в природе музыкальные инструменты и рисует странные картины, чем-то напоминающие вытворения Сальвадора Дали.
Сказка вся...
(с)Gui, 18 августа 2оо4 г.
Вот так колдун с тех пор и живет. Поет, а еще делает несуществующие в природе музыкальные инструменты и рисует странные картины, чем-то напоминающие вытворения Сальвадора Дали.
Сказка вся...
(с)Gui, 18 августа 2оо4 г.
четверг, 09 октября 2008
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
Аксиома - когда кондотьеры собираются количеством более двух, они начинают ГНАТЬ. Много, долго и со вкусом.
Собственно, собрались тут Коллеони, Малатеста и Гаттамелата - и давай в похабстве упражняться!
Результаты упражнений - см. ниже.
Сюрреализм - про носки, хоря и, пардон, задницу, хорем укушенную! (музыка - Лора Провансаль, "Андрогин")
читать дальше
Поносная песнь про интеллектуальных пиратов.
(интернациональное - поется на мотив "Дверей Тамерлана" Хелависы, чьи права на музыку неоспоримы и несомненны)
читать дальше
Собственно, собрались тут Коллеони, Малатеста и Гаттамелата - и давай в похабстве упражняться!
Результаты упражнений - см. ниже.
Сюрреализм - про носки, хоря и, пардон, задницу, хорем укушенную! (музыка - Лора Провансаль, "Андрогин")
читать дальше
Поносная песнь про интеллектуальных пиратов.
(интернациональное - поется на мотив "Дверей Тамерлана" Хелависы, чьи права на музыку неоспоримы и несомненны)
читать дальше
понедельник, 01 сентября 2008
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
Как я писал где-то в начале существования этого дурдома - мы тут не только гоним, я сюда иногда свои нестихотворные и не-песенные тексты кладу. Вот очередное, сочиненое аж четыре года назад.
ПОСОБИЕ ДЛЯ НОРМАЛЬНЫХ ЮНОШЕЙ.
Извращенцев просим не беспокоиться . Лиц без чувства юмора – тем более!
Итак,начнем.
Чтобы уговорить девушку иметь с вами хоть какое-нибудь дело, для начала надо:
* Перед тем, как во все это лезть, спросите себя – а чего мне, собственно, хочется??? Для чего вам потребна девушка? Для Большой И Светлой Любови – или просто “шоб було” кому вам сказать в период депрессии, что у вас голова не квадратная? Или вы просто накануне переели пиццы с перцем, и у вас кое-где возникло жжение? Определились? Не можете? А, так вам и Любови большой и светлой, но и перец покоя не дает? То есть, забором вам не обойтись… прискорбный случай! Тогда читайте эту бредятину дальше!
* Итак, для Любови, как душевной, так и чисто физической, девушку надо НАЙТИ. Вот и ищите где сочтете нужным. Но на улицы Малышева и Щорса все-таки ходить не стоит: найти-то вы там, может, и найдете, но тамошние девушки, по-первых, за общение берут деньги, а во-вторых, пардон за подробности, болеют всякой гадостью. А вам оно надо? Хотя, с другой стороны, если в ваших умонастроениях виноват все-таки перец – простите за прямоту, уж лучше к проституткам. Платить, конечно, придется, но зато потом не придется выслушивать стоны и писки о разбитых мечтаниях и надеждах.
* Ладно. Допустим, вы девушку себе-таки приискали. Теперь следует точно убедиться в том, что она а) не гермафродит, б) не поклонница направления яой, в) не певица Канцлер Ги, что суть гибридный кошмар из первых двух пунктов, осложненный способностью к пению и сочинительству. А то поимеете все шансы попасть в двусмысленное и неприятное положение. Ну, сами посудите: вы ведь - НОРМАЛЬНЫЙ ЮНОША! То есть, и ориентация у вас нормальная. Голова и хромосомы тоже в относительном порядке. Гермафродиты же любят называть себя в мужском роде, а яойщицы плюс к мужскому роду любят кричать, что они еще и, пардон, пидоры! Ладно бы бисексуалы, а то вон чего… Согласитесь, от всего этого становится как-то неуютно… Если же вы огребете несчастье понравиться Канцлеру Ги, то вам обеспечена весьма трудная, а кое-где и прямо позорная роль его музы, что ни фига не сладкий сахар (кто попадал, тот знает – синьорина эта редко пишет любимым существам панегирики. Ибо писать таковые материалу для творений – ну извините! Все равно, что восхвалять курицу, которую собираешься съесть). Так, убедились? Девушка – нормальная? Тогда продолжим!
* Убедившись в девушкинской нормальности, постарайтесь ей как-нибудь залить, что она чем-то выгодно отличается от сонмища таких же, как она, нормальных девушек. Ведь почему-то же вы выбрали именно ее, так? Вот и придумывайте, чем бы таким обозначить ее необычность и уникальность! Ей это понравится, и она, в свою очередь, подумает, что вы, наверно, тоже персонаж интересный, раз разглядели в ней чего-то такое-этакое.
* Убедив девушку в своей интересности как вообще, так и в частности (то есть, для нее конкретно), для собственной пользы выясните, что она любит, а что нет. А то опять-таки можете попасть ну в совершенно неинтересное положение (хотя в интересное вам не светит просто по соображениям физиологии) : она любит розы, а вы тащите ей ландыши (или наоборот), она уважает рестораны с богемной публикой, а вы волочите ее на природу с комарами и стадом нетрезвых приятелей (или наоборот), она беззаветно любит деньги, а вы ей песни сочиняете…и так далее, и тому подобное. Изучите предмет, короче, а то провалитесь на экзамене.
* В процессе изучения предмета напрягитесь и попытайтесь быть самим собой. Знаю, трудно. Иногда даже стыдно. Но надо, черт возьми, а то потом девушки вполне обоснованно могут обвинить вас в обмане и очковтирательстве – “я-то думала, ты такой, а ты вон ка-акой! Пошел прочь, подлый обманщик!!!” В общем, если ты мягкий и пушистый – не навешивай на себя бутафорские иголки – отпадут, и вся замечательная шерсть, наверняка и так красивая, будет в клею. Если игольчатый – не напяливай сверху мех, все равно иголки вылезут наружу, и тогда ты и стены исцарапаешь, и шкуру попортишь, и девушку потеряешь. Дешевле и проще сразу найти себе девушку, которая любит игольчатых дикобразов (есть, есть такие!), чем пудрить мозги той, которая обожает пушистых зайчиков. Честное слово!
* Перечитайте это еще раз. И задайте себе вопрос, звучавший в самом начале – НАФИГА ОНО ВАМ ТАКОЕ СДАЛОСЬ??? Трудоемко, напряжно, работать надо прям как... на работе – го-о-о-о-оспидя! Ну что за продажные твари эти женщины! Вот ведь нет, чтобы все делать для мужчин даром – нет же, им еще внимание-заботу-понимание-цветочки-конфеточки подавай!
*Печально вздохните…
* … и идите пить с друзьями пиво.
ПОСОБИЕ ДЛЯ НОРМАЛЬНЫХ ЮНОШЕЙ.
Извращенцев просим не беспокоиться . Лиц без чувства юмора – тем более!
Итак,начнем.
Чтобы уговорить девушку иметь с вами хоть какое-нибудь дело, для начала надо:
* Перед тем, как во все это лезть, спросите себя – а чего мне, собственно, хочется??? Для чего вам потребна девушка? Для Большой И Светлой Любови – или просто “шоб було” кому вам сказать в период депрессии, что у вас голова не квадратная? Или вы просто накануне переели пиццы с перцем, и у вас кое-где возникло жжение? Определились? Не можете? А, так вам и Любови большой и светлой, но и перец покоя не дает? То есть, забором вам не обойтись… прискорбный случай! Тогда читайте эту бредятину дальше!
* Итак, для Любови, как душевной, так и чисто физической, девушку надо НАЙТИ. Вот и ищите где сочтете нужным. Но на улицы Малышева и Щорса все-таки ходить не стоит: найти-то вы там, может, и найдете, но тамошние девушки, по-первых, за общение берут деньги, а во-вторых, пардон за подробности, болеют всякой гадостью. А вам оно надо? Хотя, с другой стороны, если в ваших умонастроениях виноват все-таки перец – простите за прямоту, уж лучше к проституткам. Платить, конечно, придется, но зато потом не придется выслушивать стоны и писки о разбитых мечтаниях и надеждах.
* Ладно. Допустим, вы девушку себе-таки приискали. Теперь следует точно убедиться в том, что она а) не гермафродит, б) не поклонница направления яой, в) не певица Канцлер Ги, что суть гибридный кошмар из первых двух пунктов, осложненный способностью к пению и сочинительству. А то поимеете все шансы попасть в двусмысленное и неприятное положение. Ну, сами посудите: вы ведь - НОРМАЛЬНЫЙ ЮНОША! То есть, и ориентация у вас нормальная. Голова и хромосомы тоже в относительном порядке. Гермафродиты же любят называть себя в мужском роде, а яойщицы плюс к мужскому роду любят кричать, что они еще и, пардон, пидоры! Ладно бы бисексуалы, а то вон чего… Согласитесь, от всего этого становится как-то неуютно… Если же вы огребете несчастье понравиться Канцлеру Ги, то вам обеспечена весьма трудная, а кое-где и прямо позорная роль его музы, что ни фига не сладкий сахар (кто попадал, тот знает – синьорина эта редко пишет любимым существам панегирики. Ибо писать таковые материалу для творений – ну извините! Все равно, что восхвалять курицу, которую собираешься съесть). Так, убедились? Девушка – нормальная? Тогда продолжим!
* Убедившись в девушкинской нормальности, постарайтесь ей как-нибудь залить, что она чем-то выгодно отличается от сонмища таких же, как она, нормальных девушек. Ведь почему-то же вы выбрали именно ее, так? Вот и придумывайте, чем бы таким обозначить ее необычность и уникальность! Ей это понравится, и она, в свою очередь, подумает, что вы, наверно, тоже персонаж интересный, раз разглядели в ней чего-то такое-этакое.
* Убедив девушку в своей интересности как вообще, так и в частности (то есть, для нее конкретно), для собственной пользы выясните, что она любит, а что нет. А то опять-таки можете попасть ну в совершенно неинтересное положение (хотя в интересное вам не светит просто по соображениям физиологии) : она любит розы, а вы тащите ей ландыши (или наоборот), она уважает рестораны с богемной публикой, а вы волочите ее на природу с комарами и стадом нетрезвых приятелей (или наоборот), она беззаветно любит деньги, а вы ей песни сочиняете…и так далее, и тому подобное. Изучите предмет, короче, а то провалитесь на экзамене.
* В процессе изучения предмета напрягитесь и попытайтесь быть самим собой. Знаю, трудно. Иногда даже стыдно. Но надо, черт возьми, а то потом девушки вполне обоснованно могут обвинить вас в обмане и очковтирательстве – “я-то думала, ты такой, а ты вон ка-акой! Пошел прочь, подлый обманщик!!!” В общем, если ты мягкий и пушистый – не навешивай на себя бутафорские иголки – отпадут, и вся замечательная шерсть, наверняка и так красивая, будет в клею. Если игольчатый – не напяливай сверху мех, все равно иголки вылезут наружу, и тогда ты и стены исцарапаешь, и шкуру попортишь, и девушку потеряешь. Дешевле и проще сразу найти себе девушку, которая любит игольчатых дикобразов (есть, есть такие!), чем пудрить мозги той, которая обожает пушистых зайчиков. Честное слово!
* Перечитайте это еще раз. И задайте себе вопрос, звучавший в самом начале – НАФИГА ОНО ВАМ ТАКОЕ СДАЛОСЬ??? Трудоемко, напряжно, работать надо прям как... на работе – го-о-о-о-оспидя! Ну что за продажные твари эти женщины! Вот ведь нет, чтобы все делать для мужчин даром – нет же, им еще внимание-заботу-понимание-цветочки-конфеточки подавай!
*Печально вздохните…
* … и идите пить с друзьями пиво.
среда, 20 августа 2008
Лучше иметь дурную голову, чем не иметь головы совсем. :)
Точнее, монна Изотта с хорем Адзолино. Хорь кусается, вертится, и позировать желает не очень. Но все же был запечатлен!
Хорь в шелках и побрякушках
читать дальше
Хоревое ЛИЦО (а по-народному хОризма):
читать дальше
Адзолино и его хозяйка.
Правда, у нее счастливое выражение лица?
читать дальше
А так?
читать дальше
Наш нежный каннибал... А радости, радости-то сколько при поедании чужой руки!
читать дальше
Хорь в шелках и побрякушках
читать дальше
Хоревое ЛИЦО (а по-народному хОризма):
читать дальше
Адзолино и его хозяйка.
Правда, у нее счастливое выражение лица?
читать дальше
А так?
читать дальше
Наш нежный каннибал... А радости, радости-то сколько при поедании чужой руки!
читать дальше
